Главные геологи

Николай Петрович Аникеев возглавлявший геологическую службу Алданского Райгру в 1952-56 годах имел звание майора, был кандидатом геолого-минералогических наук, что было в те годы большой редкостью. Это был достойный представитель блестящих  дальстроевских  геологов.  И обликом и, по-видимому, характером он  напоминал, мне во всяком случае,  большого хорошего русского барина.  Скрупулезно  в дела геологов он не вникал и ограничивался общим руководством, отдав всю рутину Д.С.Булаевскому и С.В.Домохотову. Н.П.Аникеев после Хандыги много лет работал главным геологом Северо-Восточного территориального геологического управления, был удостоен звания Герой Социалистического труда.

Дмитрий Соломонович Булаевский  сыграл выдающуюся роль в формировании  хандыгской (аллахюньской) школы геологов, отличительными чертами которой были:  уважение к факту и максимально возможное объективное отражение геологической ситуации, комплексный подход к изучению объектов, взаимная требовательность (иногда доходящая до людоедства) в оценке результатов работ.

 Дмитрий Соломонович  вместе с со своей супругой Ритой Моисеевной Леках и детьми прибыл из Верхне-Индигирского РайГРУ в качестве начальника геологического отдела. Между прочим, он является первым геологом, указавшим еще в 1946 году на  золото-сурьмяную специализацию некоторых рудных зон Верхне-Индигирского района.  В дальстроевскую пору Д.С. имел чин старшего лейтенанта и щеголял в эмведевской форме.

Период работы Булаевского начальником геолотдела и главным геологом был временем резкого омоложения геологического персонала и началом формирования основного костяка хандыгских (аллахюньских) геологов, продержавшегося несколько десятилетий. В этот период начали свою работу Б.С.Абрамов, В.Н.Андрианов, Н.Г.Андриянов, М.Г.Афанасьев, Н.В.Баланов, Н.В.Белозерцева, А.И.Горбунов, О.Г.Гомбоев, В.А.Груздев, Д.А.Дорофеев, А.П.Зедгенидзе, М.И.Зиракадзе, В.И.Коневцев, А.Ф.Лазарев, Д.И.Ларин, К.К.Левашов, В.П.Леонов, А.Н.Пестова, Ю.Г.Пономарев, Ю.М.Путилина, М.К.Силичев, А.А.Скобелев, А.А.Сушко, В.Ф.Цвирко, К.К. и К.И.Шапошниковы и многие другие. О творческом росте каждого специалиста думал и заботился Дмитрий Соломонович.

Своим поведением, честным и принципиальным  отношением к профессиональным и житейским проблемам своих подопечных Дмитрий Соломонович напоминал мне сугубо положительных парторгов, которых изображали обычно в незабвенных произведениях социалистического реализма.

Булаевскому пришлось уехать из экспедиции  несколько ранее, чем он рассчитывал  в связи с начавшимся преследованием его райкомом партии. Последний стал разбирать его по смехотворному поводу о якобы плохом воспитании сына. Хотя Гарик был  нормальным парнишкой, умным, самостоятельным. Может быть что-нибудь острое он и сказал, но очевидно это был только повод. Истинную причин я не знаю.

Дмитрий Соломонович до своей кончины  жил в Киеве, работал в Украинском филиале НРС ВСЕГЕИ. Всегда во время наших нечастых встреч вспоминал с любовью  свою жизнь в Хандыге, справедливо считая нас своими учениками.

Григорий Маркович Билинкис  главным геологом работал непродолжительное время.  До  этого хорошо проявил себя на разведке Агылкинского месторождения, проведенного в кратчайший срок, при минимальной по всем меркам затрате государственных средств.. Гриша Билинкис был из нашего поколения. Как и многие из нас заядлый спортсмен, а его жена Ида Герман была хорошей  шахматисткой. Г.М. Билинкис при том, что был хорошим грамотным геологом не смог, по-видимому, выдержать груз психологической ответственности, может и душа его  не лежала к такого рода деятельности, да  и сердце стало пошаливать. Поэтому он вскоре добровольно сложил с себя полномочия и несколько лет работал в поисковых партиях.

Б.Б.Будницкий недолго исполнял обязанности главного геолога после смещения с начальников экспдиции. И хотя по нашим понятиям, главным он был неважным, проводили  его все геологи по  хорошему и расстались друзьями.

Виталий Андреевич Биланенко пришел к нам из Тимптоно-Учурской экспедиции, но поскольку свою работу он начинал на Северо-Востоке, по-видимому, еще в Дальстрое, то  легко адаптировался к условиям Аллах-Юньской экспедиции.

Вот есть такие люди, крупные фигурой, с усами, рассудительные, спокойные,  которым на роду написано быть начальниками. Ну, а если это сочетается с солидными знаниями, неконфликтным характером, изрядной долей здорового скепсиса к авангардным и завиральным идеям, которыми богата наша среда, то и получается крепкий главный геолог как  В.А.Биланенко.  Почему-то к Виталию Андреевичу сразу подошла уважительно-ироничная  кличка “пан полковник”, с которой он и завершил свою карьеру в экспедиции, выдвинувшись в главные геологи ЯТГУ и став позднее генеральным директором ПГО “Якутскгеология”.

К Виталию Андреевичу наше глубокое уважение сохраняется  не только как бывшему крупному руководителю крупнейшей геологической организации Союза, но и честному, глубоко  порядочному человеку, коим он оставался  и в экспедиционные и в последующие времена.

Иван Никитич Иноземцев пришел в главные геологи из главных инженеров.

Как правило, в геологические тонкости не вдавался и основное внимание уделял разведочным делам на золото.  В это  время завершалась форсированная разведка первой очереди Нежданинского месторождения, велись довольно интенсивные работы на россыпное золото в Аллах-Юньском районе, а задания по приростам  запасов были наиболее жестко контролируемым показателем в деятельности экспедиций и управления. Поскольку деятельность Аллах-Юньской экспедиции по разведке Нежданинского месторождения оказалась успешной, соответствующим образом был оценен и Иван Никитич. Он был приглашен на работу в Министерство геологии РСФСР и переехал в Москву.  Судя по редким встречам, у Ивана Никитича, работавшего в разных организациях, об Аллах-Юньской экспедиции остались добрые воспоминания.

       Николай Васильевич Голоперов вышел из нашей среды, поскольку много лет отработал старшим геологом, начальником сезонных партий, начальником геологического отдела. Поэтому его “возвышение” в главные геологи представлялось совершенно естественным. Всегда увлеченно работал, был большим спорщиком по многим вопросам геологии, имея  на все самостоятельные взгляды, которые горячо отстаивал, иногда проявляя  чрезмерное упрямство. Всегда был хорошим товарищем и не переносил свои служебные претензии на  личные отношения. Высокая порядочность его проявилась и в том, что, почувствовав ухудшение своего состояния, вскоре подал в отставку с должности главного геолога.

В последние годы жизни при ухудшившемся здоровье Николай увлекся дешифрированием и интерпретацией космических снимков. Нарисовал тьму линеаментов и  был убежден в правоте своих построений и прогнозов.

Лев Николаевич Кичигин  пришел в экспедицию, также как и Биланенко, из Тимптоно-Учурской экспедиции, но не смог  занять подобного ему положения. В этом не его вина. Трудно даже хорошему специалисту, выросшему на геологии Алданского щита, вписаться в проблематику сугубо фанерозойского  региона. Тем более, что у геологов Аллах-Юньской экспедиции, особенно ветеранов, помнящих времена Булаевского и Домохотова, существовала повышенная планка требований к главному геологу.

Владимир Иванович Сухоруков выполняет роль главного геолога в последние тяжелые и депрессивные годы.  При присущем ему мрачноватом пессимизме ухитряется  правильно распорядиться усыхающими количественно кадрами  и поддерживать на должном геологическом уровне  работы экспедиции.     

По воспоминаниям В.А.ЯН-ЖИН-ШИН